14 января 2016, «Спорт Экспресс».
Олимпийская чемпионка и вице-президент Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) Татьяна Лебедева прокомментировала вторую часть доклада независимой комиссии ВАДА
— Какие впечатления у вас оставила пресс-конференция Независимой комиссии ВАДА в Мюнхене?
— Честно говоря, ничего принципиально нового не услышала. Нам было сказано, что коррупцию породил бывший президент ИААФ Ламин Диак, ну а мы в России тоже оказались не без греха и пытались договориться. Особенно учитывая, что приближался чемпионат мира-2013 в Москве…
— В 2013-м вы были еще действующей спортсменкой. Роясь в воспоминаниях, находите факты, которые соотносятся с выводами ВАДА о коррупции и скрытых положительных пробах?
— Помню, накануне чемпионата мира в Москве многие наши спортсмены неожиданно травмировались. Вроде люди были в хорошей форме, выступали на чемпионате России, готовились – а потом раз, и что‑то случилось. Юлия Зарипова, некоторые наши ходоки… У меня тогда закралось какое‑то сомнение. Как так, всех лидеров команды вдруг как подкосили?
— Почему вы тогда не выразили это сомнение публично?
— Дальше никакой информации не было, наоборот, говорили, что эти люди продолжают тренироваться, у них все нормально. И я отпустила ситуацию, решив, что это все мой максимализм, нечего придираться.
— Ричард Паунд во время пресс-конференции очень поддержал нынешнего президента ИААФ Себастьяна Коэ, заявив, что это «лучший президент на данный момент». Вам кажется это справедливым, учитывая, что по отношению к ВФЛА проводится совсем иная политика, и фактически все сподвижники Балахничева вынуждены отойти от дел?
— На мой взгляд, нынешнее руководство ВФЛА заслуживает некого, пусть не стопроцентного, кредита доверия. Нет вопросов, если бы мы находились в начале олимпийского цикла и имели четыре года на то, чтобы выстроить все заново. Но когда ситуация острая, и нет времени вводить в тему новых людей, а от нас требуют полной замены руководства, я даже не знаю… Мы не только не продвигаемся вперед, но и оказываемся отброшены назад.
— Как это все может повлиять на наши шансы выступить на Олимпиаде в Рио?
— До Олимпийских игр остаются фактически шесть месяцев. И честно говоря, мне очень тревожно, что пока мы будем выстраивать с нуля новую систему, пострадают в итоге спортсмены. А это самое страшное, ведь Олимпиада – это пик для любого атлета, и невиновные люди просто обязаны туда поехать.
— Если ИААФ рекомендовано просто усилить антидопинговую политику, может, и ВФЛА можно ничего особо не менять и просто внести в свою деятельность несколько поправок?
— Я считаю, в данном вопросе нужно отбросить любую политику. Если это поможет нам поехать на Олимпиаду, я готова снять свою кандидатуру с выборов ВФЛА, без вопросов. Но вот так просто, как можно, например, меня обвинять? Я в 2013-м еще выступала, меня особо ни к какой информации не подпускали. На чемпионате России не отобралась, а потом смотрела московский чемпионат мира с трибуны и грустила, что моя собственная карьера закончилась. Я очень сожалею, что в то время мы были закрыты и так доверились одному президенту федерации, а теперь вот все считаемся причастными. После московского чемпионата мира я уже была готова всерьез приступить к деятельности в ВФЛА, но меня толком не рассматривали, как работника, сказали, что слишком много критикую. Тогда я стала строить свою карьеру в другом месте, но сердце, конечно, всегда оставалось с легкой атлетикой. Мне просто очень обидно, что сейчас я становлюсь как будто бы соучастником и членом той, прежней команды.
— Вам не кажется, что для нас поддержка со стороны ВАДА, которую получил Коэ, это даже хорошо? В противном случае, если бы сейчас началась полная перестройка в самой ИААФ, им точно было бы не до решения проблем в России, и в Рио мы бы просто не успели?
— Да, с этим я полностью согласна. Перезагрузка в ИААФ заняла бы время, которого у нас и так нет. Но иначе ведь и быть не могло. Олимпиада без легкой атлетики – это полный бред, как можно лишиться самого зрелищного вида?
— Как действующая рекордсменка мира в помещениях в тройном прыжке, что вы думаете об идее президента Федерации легкой атлетики Великобритании Эда Уорнера об отмене всех мировых рекордов и начале новой, «чистой» эры в истории легкой атлетики?
— Это полное неуважение к спортсменам. Как можно считать, будто бы все, кто показывал высокий результат, принимал допинг? Мы все проходили после своих рекордов обязательный допинг-контроль. Что бы нам там сейчас ни казалось, но абсолютно все рекордсмены, даже в 1980-х годах, сдавали тесты на допинг. Если человек этот тест прошел, он рекордсмен мира, и точка! Нынешние рекорды – это наша история, как можно ее просто так взять и отменить?! Я считаю, что это абсолютно популистская идея. В конце концов, зрителю вообще важна борьба, а не цифры рекордов.
— Это как?
— Например, я люблю плавание. Но запоминаются там именно личности, спортсмены, которые вырывают друг у друга сотые доли секунды в борьбе за победу. Какие в плавании мировые рекорды, я вообще не вспомню. Они же там каждый раз обновляются, а чем больше рекордов, тем меньше они запоминаются.
— Учитывая, что выступление россиян в Рио под большим вопросом, какой настрой у вашей подруги, многократной рекордсменки мира в прыжках с шестом Елены Исинбаевой, для которой эти Игры станут последними в карьере?
— Лена всегда на позитиве. Очень хорошо выглядит на тренировках, готовится выступить на 6 февраля Кубке Губернатора в Волгограде. В общем‑то, ей сейчас надо работать и не забивать голову ничем посторонним.